Он стоял перед инструктором аэроклуба, а тот с улыбкой рассматривал парнишку с большими рабочими руками и настороженным взглядом.
— Может, ты сначала в планерный кружок, потом, глядишь, и с парашютом прыгнешь? — предложил инструктор.
А о самолете даже не было речи.
— С парашютом я, пожалуй, и сейчас могу прыгнуть, если это для летчика надо,- как-то по-деловому, без хвастовства, окая, решительно сказал Толя.
— А кто тебе сказал, что из тебя летчик выйдет?- удивился инструктор.
— Никто не говорил. Я пришел к вам учиться,- глядя в глаза инструктора, сказал юноша.- Слыхал, что вы говорили, будто и медведя летать научить можете.
Инструктор смутился. Был за ним такой грех. Однажды в курилке он неосторожно высказал эту мысль. И теперь нужно было отвечать …
— Ну, ладно, приходи. Посмотрим, на что ты годишься, — отмахнулся он.
С этого дня все и началось. Много времени уделяли теории, и Толя аккуратным почерком записывал в тетрадь все новое, что узнавал о самолете. И хотя он, как и все учлеты, с нетерпением ждал, когда начнутся полеты, день этот наступил неожиданно. Утром в класс, где слушатели сидели в ожидании последнего зачета, вошел инструктор:
— Ну, что, теоретики, летать хотите?! Тогда за мной! — И, повернувшись, вышел. Все в оцепенении смотрели друг на друга. К шуткам привыкли, но это звучало не шуткой. Однако учлеты продолжали сидеть.
— А вы, я смотрю, не очень торопитесь, — появился вновь в дверях инструктор.- Тогда желающие — за мной.
Все повскакивали с мест и с гвалтом ринулись к дверям.
Вскоре Толя Стариков уже свободно стал летать сам.
Его захватывала синева, в которой можно кувыркаться, совершать головокружительные виражи, срываться в штопор и выходить из него.
Божественное ощущение своего могущества над небом овладело Анатолием. Он не пропускал ни одного случая полетать. С каждым полетом открывалось что-то новое. Он привык к небу, как к неотъемлемой части самого себя.
В 1939 году Анатолия призывают в армию. Прощай, родной город, ширь Волги; когда еще придется свидеться? Он едет в Таганрогское военное училище летчиков. Когда занимаешься любимым делом, время летит быстро. Анатолий любил самолет, как живое одушевленное существо, как можно любить лошадь или собаку. И эта любовь помогала проникать в глубь своего дела: понять динамику полета, познать особенности каждого самолета. Через год сданы госэкзамены, и младшего лейтенанта Анатолия Старикова, как одного из лучших пилотов, оставляют инструктором по пилотажу в училище.
Друзья уезжали в строевые части.
Прощальный вечер. Он запомнился Толе одним забавным эпизодом.
В ту пору не было радийного самолетного переговорного устройства. Учлет надевал шлемофон, в него вмонтировались «уши». «Уши» эти соединялись гофрированной трубкой с кабиной инструктора, через которую тот голосом подавал команды.
На прощанье товарищи по группе выложили на стол два десятка «ушей» и, уходя, хлопали Толю по плечу, приговаривая: «Учи, учи «ушастиков», чтобы летали не хуже тебя».
Спокойный, размеренный и очень терпеливый, Анатолий Стариков всего себя отдавал работе с молодыми ребятами, почти сверстниками. Особенно радовался тогда, когда на глазах из удивленно-восторженных мальчишек курсанты начинали превращаться в летчиков с присущей каждому хваткой, своим почерком. И все-таки в каждом из них появлялась хоть маленькая, но его черточка: ведь они были его учениками.
С присущим ему терпением Анатолий Стариков учил молодых пилотов. И радовался каждому выпуску, когда увеличивалась крылатая семья.
Началась война.
Об этом периоде своей жизни Анатолий вспоминает с неохотой и каким-то стеснением. Его, военного летчика, вместо того, чтобы послать на фронт, вместе с училищем эвакуировали в Омск. Писал рапорта, просился в Действующую армию. Безуспешно. Командование было неумолимо. Армии нужно было много летчиков. Теперь Анатолий не вылезал из кабины учебного самолета. Вывозил все новых и новых пилотов. Один раз ему повезло. С группой выпускников попал на фронтовую стажировку. Совершил шесть успешных боевых вылетов, в каждый из которых он вкладывал мастерство и ненависть к врагу, ворвавшемуся на родную землю. Бомбы точно ложились в цель. 3а участие в удачных полетах на объекты врага получил орден Красной 3везды и надеялся остаться в полку. Но последовал строгий приказ о возвращении в училище. Пришлось подчиниться.
С далеких западных границ получившие опыт боев с фашистской Германией авиасоединения перелетели на Восток. Наша армия добивала японских самураев в Маньчжурии. Капитан Стариков в составе полка бомбардировщиков летал громить укрепленные позиции врага.
Война закончилась, но в мире было неспокойно, Авиация стала той ударной Силой, которая несла самое мощное оружие — атомное, а поэтому надо было иметь самую современную авиацию, самые быстрые и далеко летающие самолеты. Эту задачу решали авиаконструкторы. Анатолий Стариков решает посвятить свою жизнь испытанию самолетов и пишет рапорт с просьбой зачислить его в школу летчиков-испытателей.
Экзаменов и зачетов на подготовительных курсах лет- чинов-испытателей было немало. Большой теоретический курс читали лучшие преподаватели академии имени Н. Е. Жуковского. В полет направляли и контролировали летчики-испытатели Стефановский и Антипов.
Прежде чем сесть в новый самолет, нужно еще много летать на других надежных серийных машинах, чтобы обрести опыт полетов днем и ночью, в сложных условиях погоды.
Пройден и этот этап. Наступил день, когда капитан Стариков сел на право сиденье первого турбореактивного дальнего бомбардировщика Ту-16, на левом, командирском, сиденье летел шеф-пилот этого самолета Шульгин Василий Митрофанович. Машина выруливает на старт, замирает, сдерживаемая тормозами. Шульгин переводит сектор газа. К реву турбин примешивается характерный для реактивного двигателя свист. Наконец тормоза отпущены. Вибрирует перед глазами приборная доска и стремительно мчатся навстречу самолету серые квадраты бетонки. Взлет. Прекратилась тряска, машина, задрав нос, врезается в синеву.
— Сегодня пойдем на потолок,- говорит Шульгин.
Анатолий знает задание и утвердительно кивает. На такую высоту он идет впервые, хотя и летает уже пятнадцать лет. С четырех тысяч метров надевают кислородные маски. Машина уверенно набирает потолок. Некоторое время продолжается полет на предельной высоте, а потом самолет идет к аэродрому.
Старикову, за годы службы в училище привыкшему обучать, несколько неуютно на правом сиденье в роли ученика и наблюдателя. Понимая это, Шульгин охотно отдает ему управление и через чуть приоткрытые веки незаметно наблюдает. «Этот парень пойдет быстро»,- думает он, отмечая спокойные, уверенные действия.
И вот наступил день, когда Анатолий сам поднял и посадил эту стремительную и маневренную машину.
Полеты, полеты … Испытания первого образца подходят к концу. Анатолий знает, что на вторую опытную машину ведущим летчиком-испытателем назначен он .
… Идет приемка его первенца. Стариков вместе с инженерами и техниками внимательно осматривает самолет. Приятно пахнет нитрокрасками от новой машины.
Первые пробы двигателей на земле, проверка всех систем и оборудования. Малейшие недочеты и неисправности устранены.
Командование торопит. Стране нужен тяжелый бомбардировщик. Необходимо скорее запускать его в серию и переучивать летчиков строевых частей. Но прежде должны быть быстро и качественно закончены испытания, устранены недостатки, написаны инструкции по пилотированию.
Летный и технический состав спешил, но спешил разумно. Все понимали, чего может стоить малейший просчет или оплошность. А спешить было надо.
. И вот машина в воздухе. Первые пробные полеты прошли, как говорится, без сучка, без задоринки. Экипаж сживался и одновременно проникался уважением к вдумчивому, неторопливому командиру. Жили, как говорится, душа в душу. Некоторые из ребят, сами того не замечая, стали подражать командиру и по-волжски «окать».
Начался наиболее серьезный этап испытаний. Проверили скоростные характеристики самолета на предельных режимах. Для этого разгоняли машину до максимальной скорости. Однако базовых точек и приборов контроля на земле не было. Решили сделать проверку с помощью эталонного истребителя, который, идя в хвосте, должен был по своим приборам измерять скорость.
Взлетели. Набрали высоту. В хвост пристроился истребитель Николая Коровина.
Стариков переводит рычаг сектора газа и начинает разгонять самолет. Машина послушна рукам испытателя. Когда подходили к максимальной скорости, раздался хлопок — и самолет вздрогнул. Невольно вздрогнули и испытатели. Быстрый взгляд на приборы. «Все нормально». Что же случилось? По СПУ – самолетному переговорному устройству — командир включил циркулярный вызов. Все отозвались, кроме стрелка-радиста Абдеева. Машина продолжает неприятно по неизвестным причинам вздрагивать. Радист молчит. С ним что-то случилось. Стариков взволнован, но не выдает своего волнения. Что же с товарищем?
Запрашивает Коровина: «Коля, посмотри, что у нас происходит сзади».
Вскоре слышит ответ: «у вас в хвостовой кабине сорвало блистер, и из нее летят всякие ошметья. Думаю, надо немедленно садиться». Блистер — это колпак-обтекатель. Командир быстро принял решение, и машина стремительно пошла к аэродрому. Старикова тревожила мысль: «Неужели погиб?» Думая о товарище, он четко представил себе, что произошло в кабине радиста, когда сорвало блистер.
Вот и аэродром. Посадка. Командир первым покидает самолет и бежит к хвосту.
Хочется верить в лучшее. Отстегивает пристяжные ремни и вместе с техниками осторожно вытаскивает радиста из кабины.
Есть признаки жизни. На сердце отлегло.
Пристяжные ремни спасли Абдееву жизнь … Не надень он их, и его в одно мгновение поток воздуха, ворвавшийся в кабину, утащил бы за борт самолета.
Идет ремонт и доработка самолета. Почти каждый день командир и члены экипажа навещают в госпитале товарища. Проходит немного времени, и Экипаж весь в сборе.
Испытания продолжаются. Полеты идут успешно. Программа подходит к концу. Самолет показывает прекрасные летные качества. Такую машину давно ждут в строевых частях.
Последние полеты, последние проверки, и можно готовить акт об успешном завершении государственных испытаний.
Когда уже, казалось, все испытано, тень сомнения заставляет Старикова повторить полет на управляемость самолета на малых скоростях. Взлетели. Набрали высоту. Убрали газ. Машина как бы зависает. Скорость доведена до минимальной. Стариков нажал правую педаль. Машина послушно развернулась вправо. Бросил педаль. Самолет выровнялся. Повторил ту же операцию левой ногой. Опустил ногу, но педаль не пошла вслед за ней. С огромным усилием нажал на правую, пытаясь выдавить левую. Не помогло. Сил не хватает, а машина тем временем с заклинившим рулем поворота срывается в спираль. От резкого разворота и срыва воздушного потока спомпажировал и остановился двигатель.
«Надо во что бы то ни стало удержать, не позволить сорваться в крутой штопор. Такую громаду из него не выведешь».— лихорадочно сверлит мысль.
Стариков запустил остановившийся двигатель. Меняя тягу и вдавливая педаль, заставил воздушный поток поставить руль поворота в нейтраль, а потом вывел машину в горизонтальный полет.
Возникшую в воздухе ситуацию проверили в аэродинамической трубе: она подтвердилась. Были сделаны доработки, Вновь испытания.
Вскоре самолеты появились в частях взамен устаревших поршневых машин.
Майор Стариков вылетает в соединения и обучает группы летчиков, которые, в свою очередь, передают опыт товарищам.
Первый экзамен на звание испытателя был сдан успешно. Теперь в него поверили конструкторы и товарищи по летной работе.
В один из дней осени 1955 года майора Старикова вызвал командир. В кабинете, кроме генерала, сидел Александр Александрович Архангельский — заместитель Андрея Николаевича Туполева. С ним Анатолий Стариков познакомился еще во время испытаний бомбардировщика Ту-16.
По выражению лица и улыбке Архангельского Антолий понял цель его визита. Стариков знал, что па базе бомбардировщика Ту-16 построен и подготовлен к государственным испытаниям первый советский реактивный пассажирский лайнер Ту-104. К этому времени у Анатолия был самый большой налет на новых тяжелых машинах, и неудивительно, что выбор пал па него.
«Вы должны ввести в жизнь первый советский реактивный пассажирский самолет. Дело это чрезвычайно важное и в известном смысле имеет историческое значение».- сказал Архангельский.
С этого памятного разговора началась новая страница в испытательной работе и Жизни летчика Анатолия Старикова.
Экипаж, и летный, и инженерно-технический, подобрался отличный. Началась подготовка.
Изучали самолет по описаниям, делали пробы различных систем.
Вот и день зачетов. Командир всегда больше волнуется за подчиненных, чем за себя. Но товарищи не подведи: все зачеты сдали на «отлично». Теперь предстоит проверка в воздухе.
Первые полеты по кругу. Машина послушна и чувствительна к рулям, как истребитель. Даже не верится, что семидесятитонная махина может быть так легка в управлении.
На всех режимах самолет покааал себя надежным и роботоспособным.
Государственные испытания подходили к концу. Написав акт, инструкции по пилотированию. Машина пошла в серию.
Но для Старикова испытания не закончены. Нужно проверить самолет в дальних перелетах, опробовать на внутрисоюзных и загранлиниях.
В один из мартовских дней 1956 года Старикову сообщили, что его экипажу предстоит ответственное задание: полет в Лондон.
Ту-104 вызвал сенсацию. Им восторгались английские пилоты и авиаспециалисты.
Газеты пестрели фотографиями самолета и экипажа, Журналисты и авиационные инженеры засыпали вопросами.
После Англии начались триумфальные полеты в Германию, Бирму, Индию.
Думал ли воспитанник Горьковского аэроклуба Толя Стариков в те далекие юные годы, что поведет первый советский реактивный лайнер в сказочную Индию, о которой знал только по книжкам и кино?
Нет, конечно, не думал! Полученное им сложное задание его обрадовало.
К перелету готовились, будто к экзамену, особенно штурман Багрич: экипажу предстояло пересечь высочайшие горы мира — Памир и Гималаи, где и особые условия погоды, и свои особенности ведения ориентировки. В день вылета небо закрыла облачность, но экипаж был готов к полету в любых условиях. Ждали пассажира и волновались. Еще бы, на их самолете полетит выдающийся полководец, тогда трижды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков.
Кавалькада черных автомашин стремительно въехала на аэродром и по рулежке направилась к Ту-104. Мягко шурша тормозами, они остановились у самолета. Подполковник Стариков доложил о готовности к полету. Маршал по трапу легко поднялся в самолет и расположился в салоне.
Стариков спросил у него разрешение взлетать.
— Вы здесь и командир, и хозяин. Действуйте, как у вас положено, и не обращайте на меня внимания,- сказал Жуков и стал просматривать бумаги в папке, лежавшей на его коленях.
Взлетели.
Самолет нырнул в облака, как в молоко. Летчик по приборам стал набирать высоту. Прорвавшись через пелену облаков, выскочил в синеву. Солнце приветливо бросило свои лучи в кабину и салон самолета. Сразу и настроение у всех поднялось.
Пролетев за три с небольшим часа около трех тысяч километров, самолет приземлился в Ташкенте.
Утром следующего дня пошли курсом на Дели.
Под крылом проплывали искрящиеся слепящей белизной снегов вершины гор, пески равнины, зелень джунглей.
Вот он — Дели, столица сказочной Индии. Багрич точно вывел машину к аэродрому «Палам», и Стариков с первого захода произвел посадку.
В мае 1956 года в Швейцарии проходил международный авиационный праздник, в котором приняли участие Англия, Франция, США и многие другие страны. На Цюрихском аэродроме выставлены образцы боевой техники: истребители, бомбардировщики, вертолеты и управляемые снаряды.
Праздник превратился в бряцанье оружием. С воем выполняли фигуры высшего пилотажа реактивные истребители.
И только Советский Союз, впервые принимавший участие в этом международном авиационном празднике, прислал на него не орудия смерти и уничтожения, а мирный реактивный пассажирский лайнер.
Когда над аэродромом появился Ту-104, пилотируемый Анатолием Стариковым, зрители встали со своих мест. Аплодисменты и возгласы одобрения сопровождали самолет, а над ширью аэродрома неслась мелодия Гимна Советского Союза.
Осенью 1956 года Ту-104 появился на авиалиниях страны, а потом, кан хорошо зарекомендовавший себя,- и на загранлиниях …
В схватке со стихией, непознанными законами природы есть риск, бывают жертвы. Но это не останавливает пытливый ум человека, и люди идут навстречу риску и опасностям.
Среди таких людей – имя Старикова Анатолия Константиновича.
За образцовое выполнение своего служебного долга и проявленное мужество, отвагу и героизм при испытаниях самолетов и другой авиационной техники Президиум Верховного Совета СССР Указом от 9 сентября 1957 года присвоил ему звание Героя Советского Союза.