В одной из своих публикаций знаменитый летчик-испытатель, к сожалению недавно скончавшийся, Марк Галлай рассказал эпизод из деятельности С.П. Королева, ставший потом легендой. Однако те, кто работал с Королевым, говорят, что так было в действительности.
Как известно, при запуске космических аппаратов, особенно исследовательского характера, сталкиваются две проблемы: ограничение веса научной аппаратуры и желание ученых получить максимум информации от каждого запуска. Особенно остро этот вопрос стоял в начале 60-х годов — времени начала освоения космоса, когда каждый запуск в интересах Академии наук являлся событием государственного масштаба. Арбитром и главным при решении, какой прибор взять, а какой нет, вынужден был выступать С.П. Королев. А ведь иногда целые научные коллективы «жили» результатами, полученными из космоса.
Так вот, при подготовке первого пуска АМС к Марсу в 1960г., когда перед стартом подсчитали общий вес, то пришли к выводу, что что-то надо снимать. Долго думал Главный конструктор. В полет, кроме прочего оборудования, предполагалось взять прибор профессора Александра Лебединского, который по анализам грунта и газоанализу должен был определить наличие органических элементов, а точнее — есть ли жизнь на планете. После долгих часов раздумий Королев вызвал к себе разработчиков прибора и дал команду, чтобы прибор отвезли подальше в казахстанскую степь и «прогнали» его по полной программе. Через некоторое время система выдала результат эксперимента: «На Земле жизни нет». Естественно, что прибор остался на Земле. Такой подход к решению и проверке серьезных и сложных гипотез и технических решений называется прямым экспериментом.
В июне 2005г. прибор Mars Organic Analyzer, предназначенный для поиска жизни на Марсе, успешно испытали в чилийской пустыне Атакама. Создатели аппарата утверждают, что выбрали «самое безжизненное» место на Земле, чтобы трудности были сопоставимы с теми, с которыми он столкнется на практике, сообщается в пресс-релизе калифорнийского университета Беркли.
Гениальность С.П. Королева заключалась в том, что он порой интуитивно находил оптимальное решение сложнейших вопросов.
Автоматическая межпланетная станция «Марс-5» была запущена без участия С.П. Королева и входила в состав марсианской космической экспедиции – «Марс-4», «Марс-5», «Марс-6» и «Марс-7» в 1973г. И только «Марс-5» полностью выполнил задачи полета.
В 1976 г. на поверхность Марса были посажены две американские лаборатории «Викинг-1» и «Викинг-2». Главной задачей данной экспедиции был поиск на вопрос «Есть ли жизнь на Марсе?». Положительный ответ получен не был. Результаты анализа грунта на присутствие в нем микроорганизмов оказались крайне неопределенными. Никаких следов органических соединений обнаружено не было. Тогда решили провести прямой эксперимент. Точно такой же прибор, который был установлен на АМС «Викинг» проверили в земных условиях для анализа проб антарктического грунта, где были обнаружены ископаемые органические соединения.
Можно привести еще один пример прямого эксперимента. В конце 60-х годов в СССР начала разрабатываться система раннего обнаружения стартов баллистических ракет. Один из вариантов аппаратуры обнаружения разрабатывало ленинградское НИИ телевидения (главный конструктор – П.Ф. Брацлавец). В 1970г. решили провести эксперимент, сущность которого заключалась в том, что в момент пролета спутника с аппаратурой на высоте около 300 км над полигоном Капустин Яр должен был быть произведен запуск баллистической ракеты. Аппаратура зафиксировала запуск баллистической ракеты, но ракета не запускалась. Обескураженный П.Ф. Брацлавец стал разбираться. Оказалось, что рядом на аэродроме во Владимировке проводил испытательный взлеты и посадку самолет Ту-16. Результаты эксперимента позволили принять решение о размещении системы не на низкоорбитальных спутниках (300км), что требовало до 50 аппаратов, а на геостационарных орбитах (36000 – 40000км), что позволило снизить количество аппаратов в десятки раз.