Полковник Николай Федорович КУДРЯВЦЕВ — летчик — наблюдатель Первого социалистического авиационного отряда (1918 г), участник Гражданской войны.
Н.Ф. Кудрявцев (справа) 1920 год
Звоню по телефону: — Николай Федорович, можно к Вам завтра зайти в первой половине дня?
- Пожалуйста.Только имейте в виду, у меня в час обед.
Вот милый штурман, как он аккуратен и точен во всем. У него всегда все в порядке, все разложено по полочкам, все расписано по времени. Может быть поэтому, за неделю до своего восьмидесятидвухлетия, которое было 1-го декабря 1976 года, он шагал по колено в снегу по подмосковным лесам, участвуя в зимней охоте на сохатого. Правда, лось был сражен пулей егеря, но охотничий азарт Николая Федоровича был тем не менее вполне удовлетворен.
Я сижу в его кабинете, стены которого увешаны охотничьими трофеями — собственноручно сделанными им чучелами тетеревов, глухарей, уток, беркута и еще каких-то неведомых мне птиц, в свое время добытых меткими выстрелами хозяина.
А он вспоминает о тех далеких днях становления нашего советского государства, которые с течением времени становятся нам все дороже. Я смотрю на его стройную подтянутую фигуру, моложавое лицо с живыми умными глазами и завидую этим глазам. Ведь они видели самое начало новой эры — эры, открытой Великим Октябрем 1917 года.
Ведь новые эры в истории человечества случаются не часто. Для этого нужны тысячелетия!
Николай Федорович рассказывает:
«В серый мартовский день 1918 года ехал я на трамвае по Петроградским улицам, по которым совсем недавно пронесся ветер Революции. Я был демобилизован из старой армии и теперь голова была занята одной мыслью — что делать дальше? Учиться, служить, работать? И бывают же в жизни удивительные случаи. Тут же в трамвае я вдруг заметил друга своего детства Женю Андреева. Мы вместе когда-то учились в гимназии, вместе бегали на Комендантский аэродром смотреть на взлеты первых самолетов, вместе мечтали стать летунами. И вот оказываетя у Жени эта мечта осуцествилась — он вступил в Красную Армию и является заместителем командира самого первого по времени создания и поэтому первого по номеру — Первого Социалистического авиаотряда.
Естественно моим первым желанием было попасть в тот же отряд.
— Но видишь ли в чем дело — сказал Женя — мы можем принять тебя пока что в строевую команду, а там дальше видно будет. Может быть, когда-нибудь и полетишь.
Конечно я был согласен на все условия. Так началась моя жизнь в авиации.
Долго не пришлось нам сидеть в Петрограде. Разгоралась гражданская война. И наш отряд, пополненный еще одним вновь созданным авиаотрядом, был переформирован в Первую Тверскую авиагруппу. Название «Тверская» было присвоено очевидно потому, что постоянным местом базирования группы намечался город Бежецк Тверской губернии. Командиром группы был назначен Иван Яковлевич Иванов — бывший Петроградский рабочий, ставший в годы первой мировой войны солдатом, был избран в состав солдатского комитета авиаотряда на фронте. В это же время он вступил в партию большевиков. Это был энергичный,волевой человек,требовательный к себе и другим и в тоже время внимательный и чуткий к людям.
Несмотря на название нашей группы, нам не пришлась ехать в Тверскую губернию, а направили нас на Восточый фронт, в район Перми, где в эта время начала свой поход на Москву белая армия Колчака. И вновь потекла, завертелась водоворотами походная фронтовая жизнь. Но теперь мы твердо знали за что мы воюем. Где только не пришлось побывать за годы гражданскай войны и чего только не повидать и испытать!
О днях и походах, о людях, о встречах, о победах и потерях написал Николай Федорович в своих в вспоминаниях. Думаю, их с интересом будут читать наши потомки. Я уговорил Николая Федоровича сдать эти записи в музей Военно-Воздушных Сил, где они будут бережно храниться и не раз послужат историкам, как прямое свидетельство тех далеких, никогда не забываемых событий.
Здесь мне хочется кратко пересказать лишь несколько эпизодов, описанных Николаем Федоровичем.
Поздней осенью 1918 года Первая Тверская авиагруппа, с трудом выбрав среди предгорий Урала небольшую площадку у разъезда 54 километра на железнодорожной линии Пермь-Кунгур, начала сваю боевую работу. Почти каждый день выполнялись разведывательные полеты в направлении Екатеринбурга (ныне Свердловск) и Красноуфимска. Летчики обнаружили скопления пехоты и кавалерии противника на дорогах к юго-востоку от Перми. Во время полетов они сбрасывали на них бомбы и железные стрелы, нанося противнику значительный урон. Противник решил воспрепятствовать этому. И вот однажды из облачности неожиданно вывалился «Ньюпор» и изрешетил пулями весь хвост нашего «Сопвича».
После этого командир Иванов созвал весь отряд, призвал к большей бдительности в воздухе и поделился своим боевым опытом, приобретенным им еще на германском фронте. На самолет установили пулемет Гочкиса. 16-го октября 1918 года в район Шамары-Шаля (восточнее Кун-гура) вылетел на разведку наш лучший экипаж: летчик Феоктист Граб и летчик-наблюдатель Адольф Шульц. В этом полете их опять атаковал вражеский «Ньюпор». На этот раз он не застал наших летчикав в расплох Граб, савершив маневр, увернулся от атаки пративника и «Ньюпор» проскочил мимо. Скорости тогда были небальшие, а летчики сидели в самолете открыто (без теперешних фонарей). Они увидели красное, мясистое лицо вражеского пилота и Граб успел погрозить ему кулаком.
Между тем «Ньюпор», набрав высоту, снова стал заходить в хвост нашему самолету. Резко маневрируя, нашему «Сопвичу» удалась уйти от пулеметной очереди белогвардейца. Во время третьей атаки летчик-наблюдатель Шульц, подпустив врага на дистанцию верного выстрела, прицелился и дал па нему две коротких очереди. Самолет противника качнулся, а затем беспорядочно перевертываясь, стал быстро падать к земле. Летчики сделали круг над местом падения вражеского самолета и увидали обломки «Ньюпора», распластавшегося на пашне. Наши наземные войска, наблюдавшие воздушный бой, подтвердили победу наших летчиков. Сбитый пилот оказался русским белогвардейцем Ольховским. Это был первый воздушный бой и первая победа наших летчиков на Восточном фронте.
Почти в каждый полет на разведку мы брали с собой бомбы и агитационные листовки. Каждая бомба весила 4 или 8 килограмм. Все это кучей загружалось прямо в кабину летчика-наблюдателя. Перед сбрасыванием каждой бомбы надо было, пользуясь отверткой, отогнуть предохранительные лапки ветрянки взрывателя, а потом осторожно, вручную, опустить бомбу за борт, следя чтобы она не упала на крыло или не зависла на растяжках самолета. Иногда, когда запас бомб в отряде оказывался израсходованным, в полет брали мешок с булыжниками и высыпали их на головы пехоты противника, которая в ужасе разбегалась, потому, что камни при падении создавали громкий свист.
Листовки, которые присылали из Политуправления армии, мы скатывали в отдельные свертки, перекручивали бечевкой без завязывания и в таком виде сбрасывали. Падая такой сверток развертывался в воздухе и листовки рассыпались над большой площадью. Вот часть текста одной из сохранившихся у Николая Федоровича листовок, которые он сбрасывал будучи на Украинском фронте в 1919 году.
«Трудовой казак! Не слушай своего офицера, когда он говорит тебе, что Советская власть враждебна казачеству. Знай, что в рядах Красной Армии немало казаков — сынов трудового казачества. Они успели убедиться, что СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ ВРАЖДЕБНА ТОЛЬКО ПОМЕЩИКАМ И БАНКИРАМ. Они успели убедиться ,что СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ ЗАЩИЩАЕТ ТРУДЯЩИХСЯ, В ТОМ ЧИСЛЕ И КАЗАКОВ.
Солдат и казак деникинской армии! Армия рабоче-крестьянской Руси ПЕРЕШЛА В НАСТУПЛЕНИЕ, ПОДАВИЛА МЯТЕЖ, РАЗБИЛА МАМОНТОВА И ШКУРУ.
В тылу деникинской армии восстали крестьяне Украины, Крыма, Кубани, горские народы Кавказа. Чего ты ждешь еще, солдат и казак? Тебя мобилизовал генерал и помещик. ДОВОЛЬНО СЛУЖИТЬ ИМ! Переходи на сторону рабоче-крестьянской Советской армии. Твой брат — рабочий, крестьянин и трудовой казак — ждет тебя. Вместе с ним в рядах Красной Армии ты завоюешь право трудящихся на мир.
ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОЮЗ РАБОЧИХ, КРЕСТЬЯН, ТРУДОВОГО КАЗАЧЕСТВА!
Издание Политуправления.
Бывали в те годы и курьезные случаи,которые вызывают теперь добрую улыбку. В марте 1919 года, когда немецкие оккупационные войска вместе с бандами ”гетмана всея Украины” Скоропадского поспешно бежали из Киева под натиском Красной Армии, нашему отряду досталось несколько трофейных немецких самолетов ”Эльфауге”. Мотор этого самолета обладал довольно неудобной особенностью — он хорошо запускался только в том случае, если самолет стоял горизонтально, для чего нужно было поднимать его хвост. Однажды, готовясь к вылету на ”Эльфауге” подняли его хвост подставив под него пустую бочку из под бензина. Летчик залез в кабину и запустил мотор. Потом, переключив его на малые обороты, вылез из кабины. При опускании хвоста они сильно стукнули костылем в землю. От сотрясения соскочила рукоятка сектора газа и оказалась на делении «полный газ». Мотор взревел, заработав на полную мощность, и самолет, резко рванувшись с места, побежал по аэродрому. Летчик и моторист разинули рты от удивления, увидев, чтс самолет после небольшого разбега, стал подниматься в воздух.
— Вот так номер! Что ж нам делать? — вырвалось восклицание у летчика. Ведь догнать и остановить самолет было невозможно. Но к счастью мотор вскоре перестал работать и самвлет благополучно приземлился у самого края летного поля.
Питание летного в технического состава в ту пору было несистематическим и случайным. Все зависело от района, где базировался отряд. Но чаще всего ощущался голод. Как-то самолет летчика Кожевникова стоял на посадочной плодадке на окраине Золотоноши на Украине. Два моториста просматривали мотор и что-то толковали между собой. В это время к ним приблизился местный селянин, постоял, посмотрел и спрашивает моториста Ену:
- А мабуть машина не крутится?
- Да кой-чего не хватает, вот и не крутится.
- А чего же немае?
- Немае трошки сала — в шутку сказал Ена, слывший в отряде, как большой балагур и шутник.
- А сколько треба сала?
- Да немного, так фунта полтора.
- Так я ж принесу вам сало, я живу тут рядышком — сказал селянин и поспешил к дому.
Вскоре он вернулся и подал Ене два больших куска свиного шпика.
- Спасибо тебе; теперь будет с чего крутиться — объявил Ена, весьма удивленный, что его шутку селянин принял всерьез. 0н полез в кабину, положил сало в матерчатый карман на борту самолета, предназначенный для пулеметных дисков, и запустил мотор. Селянин, вдоволь налюбовавшись на крутящийся пропеллер, довольный отправился во-свояси, а мотористы, давно не пробовавшие сала, с большим удовольствием стали закусывать, благодаря селянина за непредвиденное угощение. Вот какой диковиной казался самолет деревенским жителям в то время.
Среди суровых фронтовых будней находилось время и для шуток. Многие эпизоды, подобные рассказанным изобразил Николай Федорович тогда же в рисунках-шаржах, которые смотрятся сейчас, как исторические фотографии.
Окончилась гражданская война. Николай Федорович сам стал командиром авиационного отряда, обслуживавшего научно-опытную станцию погоды Военно-Воздушных Сил. А потом весь свой опыт много лет передавал новым поколениям летчиков и штурманов, преподавая в Военно Воздушной Академии, публикуя многочисленные статьи и книги по вновь создаваемой дисциплине — аэронавигации.
Спасибо за все тебе, ветеран!
Самолеты «Сопвич» и «Ньюпор-17» (в центре) 1919 год
Командование и летный состав 21-го разведывательного авиаотряда.
Стоит третий справа — Н.Ф. Кудрявцев 1920 год
Очередь за обедом. Украина. 1920 год
Карикатура Кудрявцева Н.Ф. 1920 год
Если вам понравился материал, поделитесь с друзьями в соцсетях и оставьте комментарий.